28.12.2007
Пожар в Et cetera
Алена Карась ,
"Российская газета"
27.12.2007
Пожар способствовал
Наталия Каминская ,
"Культура"
27.12.2007
В чем ошибся Рей Брэдбери
Марина Давыдова ,
"Известия"
27.12.2007
Предупреждение интеллектуалам
Владимир Колязин ,
"Независимая газета"
25.12.2007
Разлинованный Брэдбери
Алла Шендерова ,
"Коммерсантъ"
20.12.2007
В театре «Et Cetera» поставили Брэдбери
Андрей Протасов ,
Телеканал "Культура"
02.10.2007
Компаньоны: в театре Et Cetera показали, как принято в России людей дурачить
Людмила Беширова ,
"Наш фильм"
27.09.2007
Старая драма
Григорий Заславский ,
"Независимая газета"
20.09.2007
Бабушка-крестьянка
Ирина Алпатова ,
"Культура"
18.09.2007
Сельская идиллия
Анна Гордеева ,
"Время новостей"
17.09.2007
«Компаньоны» А. Галина в театре “Et cetera”, реж. Александр Галин
Вячеслав Шадронов
27.07.2007
Thrills, Farce and Dramatic Coups / Сенсации, фарсы и драматические перевороты
Джон Фридман ,
"The Moscow Times"
11.04.2007
Зола и пламень
Любовь Лебедина ,
"Литературная газета"
09.04.2007
Дальше — молчание...
Ольга Галахова ,
"Независимая газета"
06.04.2007
Connected by Blood / Связанные кровью
Джон Фридман ,
"The Moscow Times"
01.04.2007
Испивший жизнь до дна
Алиса Никольская ,
"Театральная касса"
27.03.2007
Любит/не любит
Марина Зайонц ,
"Итоги"
27.03.2007
INCENDIES. Et Cetera
Вера Румянцева
23.03.2007
Средний палец Михаила Угарова
Евгения Шмелева ,
"Театральные Новые Известия"
23.03.2007
Дорогой «Пожаров»
Марина Токарева ,
"Московские новости"
22.03.2007
У них любят погорячее
Наталия Каминская ,
"Культура"
21.03.2007
Эдипов комплекс преодолен
Ольга Фукс ,
"Вечерняя Москва"
19.03.2007
История нового Эдипа
Алена Карась ,
"Российская газета"
19.03.2007
Громче, еще громче
Глеб Ситковский ,
"Газета"
19.03.2007
Женщина, спой
Олег Зинцов ,
"Ведомости"
19.03.2007
Не страшно
Ольга Егошина ,
"Новые известия"
17.03.2007
Режиссер сгорел на работе
Роман Должанский ,
"Коммерсантъ"
17.03.2007
История одной смерти
Марина Райкина ,
"Московский комсомолец"
16.03.2007
«Пожары» в театре “Et Cetera”
Анна Остерман ,
Телеканал "Культура". Новости
01.03.2007
Человеческое лицо терроризма
Ольга Нетупская ,
"Страстной бульвар
01.03.2007
Трудности перевода
Наталья Казьмина ,
"Планета Красота"
28.02.2007
Другая сторона луны
Ксения Ларина ,
"Театрал" ("Театральные Новые известия")
22.02.2007
The Fog of Revolution / Туман революции
Джон Фридман ,
"The Moscow Times"
15.02.2007
Подавленные и возбужденные
Ольга Фукс ,
"Вечерняя Москва"
12.02.2007
Самое важное
Марина Зайонц ,
"Итоги"
08.02.2007
Быть знаменитым несерьезно
Наталия Каминская ,
"Культура"
07.02.2007
Барабаны в ночи
Кристина Матвиенко ,
"TimeOut"
05.02.2007
Пора на дачу?
Дмитрий Быков ,
"Собеседник"
05.02.2007
Подавлен — значит возбужден
Марина Давыдова ,
"Известия"
05.02.2007
Вихри враждебные
Елена Сизенко ,
"Итоги"
02.02.2007
Backstage Confessions / Закулисные признания
Джон Фридман ,
"The Moscow Times"
02.02.2007
Александр Калягин. Verbatim
Григорий Заславский ,
"Независимая газета"
01.02.2007
Подавление без возбуждения
Юлия Черникова ,
"Утро.ru"
01.02.2007
Калягин «подавляет и возбуждает»
Любовь Лебедина ,
"Труд"
01.02.2007
Исповедь в концертном исполнении
Алле Шендерова ,
"Коммерсантъ"
01.02.2007
Как и жизни тысяч других
Анна Гордеева ,
"Время новостей"
01.02.2007
Барабанная оторопь
Ирина Алпатова ,
"Культура"
31.01.2007
«Спартак» в багровых тонах
Глеб Ситковский ,
"Газета"
30.01.2007
Брехт мимо времени
Марина Давыдова ,
"Известия"
26.01.2007
Кафе «Отечество»
Анна Гордеева ,
"Время новостей"
Пресса
5:00
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2001
2000
1999
1998
1997
1996
1995
1994
1993
0:00
Быть знаменитым несерьезно
Наталия Каминская
"Культура" ,
08.02.2007
Как уже широко известно, кресла в большом зале нового здания театра Александра Калягина почти все разные. Автору этих строк досталось то, что в стиле позднего модерна, с низкой спинкой, на которую привязана гобеленовая подушечка — для максимального комфорта. К привычным ныне во всех театрах уведомлениям об отключении мобильных телефонов лично Калягин собственным вкрадчивым голосом прибавляет пожелание вынуть изо рта жвачку и, вместо того чтобы лепить ее к днищу дорогостоящего кресла, положить в сумочку или в карман. Вот ведь незадача — только собиралась прилепить, а теперь как-то неловко, все-таки Сам просит. На спектакле, впрочем, забываешь и про жвачку, и про сумочку. Нет, не то чтобы тебя подавляли или возбуждали, но - развлекают. Появляется Александр Калягин, и второе его слово — «засранец». Потом еще будут словечки, но первое как-то сразу демократизирует ситуацию. А спектакль между тем крутится вокруг темы театра и его актеров, театра сегодняшнего и актеров сегодняшних. Пьесу написал представитель «новой драмы» Максим Курочкин, постановку осуществил сам Калягин и играет в пару со своим однокурсником, артистом Театра на Литейном Вячеславом Захаровым. Кто такой, спросите. Отличный артист. Вы его видели в телесериале «Тайны следствия», он там здорово играет представителя правоохранительных органов, начальника той, которую тоже весьма недурно играет Анна Ковальчук. Вот-вот, и про это тоже на сцене речь — про то, что пока в сериале не мелькнешь, никто и не вспомнит. Итак, два однокурсника играют двух однокурсников. Калягин — «хорошего артиста, снимающегося в рекламе», Захаров — «сокурсника, педагога и администратора», обитающего в провинциальном городе. Пара классическая — прима и простак или прима-неврастеник и простак-неврастеник, так как оба насквозь актеры, путают реальность с вымыслом и нет-нет да задумываются о высоком. У Захарова (персонажа зовут Рыба, студенческая кликуха) есть монолог о деградации театрального искусства, чем-то напоминающий знаменитую речь милиционера в пьесе Пресняковых «Изображая жертву». Не столь нецензурно, (интеллигент все-таки), но по «зерну» — это то же самое «не могу молчать», где тот же сумбур, то же столпотворение разнокалиберных возмущений: от «в театре не занимаются глубинным постижением духа» до «ушел половой аспект театральности». Захаров исполняет монолог блистательно, как отдельный скетч. Пьеса Курочкина вообще состоит из скетчей, реприз, фраз и словечек. Хорошо то, что автор этого и не скрывает. Не прячется за глубокомысленные парафразы классики, как делывал это раньше. Спектакль напоминает эстрадное ревю, где номера нанизаны на общую тему, артисты со вкусом играют свои выходы, а ряд отдельных предложений просится в цитаты. «У меня уже сердце, как печень», «Мне все в тебе нравится: походка, движения, грудь, мысли…». Или вот артист Ростик — Калягин спрашивает друга относительно одного деятеля: «Что это за инсценировка по пьесе? Зачем хорошие пьесы инсценировать?», а друг отвечает: «Он сейчас „Ветхий Завет“ переписывает». Только не надо воспринимать спектакль Театра “Et Cetera” как манифест, не надо серьезничать насчет того, что здесь и не подается на глубоком серьезе. Линии сюжета путаные, мизансцены легкие. Декорации Эмиля Капелюша прозрачны, ироничны и содержат в себе намек на полутеатр-полушоу. Все здесь — совершенно авторское, представить себе эту пьеску в другом театре и с другими артистами сложно. И хотя есть линия супруги-стервы (Наталья Благих); есть образ любвеобильного премьера (Калягин, конечно, кто ж еще), который несколько раз распинается в чувствах, не ощущая границ между очередной ролью и реальностью; есть тема болезненных различий между столичной знаменитостью и центропупом областного значения. .. Да много чего намечено пунктиром, но прочитывать все это как исповедь руководителя СТД РФ, проколовшегося с ремонтом петербургского Дома ветеранов сцены, персонажа скандальных хроник, члена Общественной палаты — неблагодарное занятие. К слову, немногочисленным зрителям, искушенным в театральной ситуации, именно эти пунктиры внятны, но в широком контексте. Шумим, все шумим про кризис театра, тусуемся, премьерствуем во все тяжкие или гордо ходим в благочестивых изгоях, а суть одна: все смешалось на этом празднике жизни. Слава богу, в спектакле нет пафосных апартов. Тут заслуга и Курочкина, и Калягина. Прославленный артист и руководитель театра вроде бы исповедуется, но в собственном духе. У него главная, бенефисная роль, в основе которой — хулиганство пополам с горьковатой иронией. Главное ведь что? Играть очень хочется. И любви хочется: зрительской, женской, любви студентов к педагогу-мастеру, любви к самому себе, раздираемому противоположными инстинктами. И денег хочется нескрываемо. Персонаж Калягина живет богато, снимается в дребедени, но пишет меж тем какие-то личные монологи. Однажды выходит терзать очередным сочинением собственную жену, а на лице — усатая маска, и это вылитый соратник, генеральный продюсер театра Давид Смелянский. Впрочем, кто не узнает Смелянского, вспомнит Аркадия Райкина с его масочными миниатюрами. Артист Калягин, между прочим, весьма ко всему этому тяготеет, свой театр не раз пытался приспособить и к такому жанру. Только не очень получалось. На сей раз, кажется, получилось. «Подавлять и возбуждать» — это известный в психиатрии метод излечения от стресса, а герой Калягина по пьесе обращается и к психиатру (Игорь Арташонов). Не самый лучший эпизод, чуть было не занесло в пафос. К счастью, спас придуманный Капелюшем электрический самодвижущийся драндулет, настырно освещавший лицо «пациента». Но поскольку «подавлять и возбуждать» — это еще и задача театра, то название спектакля понять можно. Только исключительно в ироническом ключе, ибо уже никому некогда делать ни то, ни другое. В столице — крупная ярмарка тщеславия, а в провинции — мелкий базар амбиций. В известной степени эта новая работа “Et Cetera” — игра для группы посвященных. Зрительская масса безмолвствует на капустных тонкостях. Зато ржет в сцене с заморским проповедником, впаривающим артисту доморощенные религиозные книжицы. Оно, конечно, смешно, когда псевдохристианскую ахинею несет очевидный монголоид (Амаду Мамадаков изображает, возможно, тех корейцев, которые в большом числе «проповедуют» ныне по России), но этот эпизод, прямо скажем, во вкусе Регины Дубовицкой. В сцене, когда нахальный студент (Анатолий Завьялов) истово читает мастеру монолог… Аркадиной из «Чайки», то есть парень объясняется лысому Калягину про «прекрасные шелковистые волосы», лоб и прочее, зал опять же хохочет. Тут — сложное впечатление: с одной стороны, юмор ниже плинтуса, а с другой — уж очень по-актерски заразительно все это проделывается. В общем, тут такое дело. Сочинено, поставлено и сыграно это «произведение» легко, местами даже тонко. Про себя, любимых, но без завываний. Без вызова общественному мнению. Без желания крикнуть: «Ужо я вам!». Без надежды на диспуты о высоких материях — куда уж, в самом деле! Захотели поиграть — и поиграли с удовольствием. Чай в собственном театре, не в чужом.