18.09.2025
«Любовь — это испытание». Премьера спектакля «Сцены из супружеской жизни» в театре Et Cetera
Культура Москвы
17.09.2025
Спектакль «Сцены из супружеской жизни»: адаптация Ингмара Бергмана на сцене театра «Et Cetera»
Яна Ванорб ,
Мир 24
16.09.2025
В театре Et Cetera состоится премьера спектакля "Сцены из супружеской жизни"
ТАСС
01.09.2025
«Циники», или Да чтоб вам жить в эпоху перемен!
Екатерина Урзова ,
Звезды Мегаполиса
29.08.2025
«Мандат» в Et Cetera: энциклопедия жизни простых людей
Светлана Игнатова ,
Звезды Мегаполиса
28.08.2025
Театр Александра Калягина откроет новый сезон: как это будет
Российская газета
27.08.2025
Московский театр Et Cetera открывает 33-й сезон
Агентство городских новостей: Москва
01.07.2025
Её позывной «Солнышко», его — «Герой»
Марина Набатникова ,
Аргументы и Факты
24.06.2025
Кружевное воспитание
Московская беседка
10.06.2025
Ода театру
Светлана Гурина ,
сайт театра "Наш дом"
09.06.2025
«Большие гастроли»: Московский театр «Et Cetera» приехал в Озерск
Росатомкультура.рф
18.04.2025
Тайна яблоневого сада
Московская беседка
14.04.2025
Дорога в облака
Московская беседка
28.01.2025
В Et Сetera покажут «Старосветских помещиков»
Софья Малинникова ,
Театрал
26.01.2025
Театр «Et Cetera» откроет поющие двери
Театральный журнал
26.01.2025
Спектакль «Закрытая комната»: затянувшееся путешествие в поисках ключа
Наталья Романова ,
Звезды мегаполиса
16.01.2025
Настоящий страх ненастоящих людей
Московская беседка
13.01.2025
"Et Cetera" приглашает в закрытую комнату
Мария Новикова ,
Театрал
04.01.2025
Где тонко, там и рвется...
Московская беседка
Пресса
2025
2024
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2000
1999
1998
1997
1996
1995
«Любовь — это испытание». Премьера спектакля «Сцены из супружеской жизни» в театре Et Cetera
Культура Москвы ,
18.09.2025
«Любовь — это испытание». Премьера спектакля «Сцены из супружеской жизни» в театре Et Cetera
«Культура Москвы» побеседовала о новой постановке с режиссером Борисом Морозовым и актрисой Наталией Житковой.
Народный артист России Борис Морозов, режиссер новой постановки «Сцены из супружеской жизни» по сценарию одноименного фильма (1973) Ингмара Бергмана, — один из признанных мастеров психологического жанра. Он ставил спектакли во многих знаковых учреждениях столицы, включая Центральный академический театр Советской армии, Театр имени Пушкина и Театр Ермоловой. «Сцены из супружеской жизни» он создал на основе адаптированной для подмостков редакции Наталии Житковой, она же исполнила главную (и единственную) женскую роль.
Он
Его (в фильме и спектакле героя зовут Юхан, но, как замечают постановщики, имя можно подставить любое, как и профессию, страну и другие внешние атрибуты) играет Григорий Старостин. Играет очень деликатно, мягко и интеллигентно вначале, в ходе повествования накаляясь и превращаясь в бурлящий вулкан, веками подавлявший эмоциональную лаву и наконец решивший ее исторгнуть. Это любопытный мотив, вскрывающий один из ключевых нарывов повествования: все тайное становится явным, скрытые чувства и переживания превращаются однажды в достояние общественности. Красивая обертка оказывается пустышкой, и за безупречным фасадом, замалчиванием и недосказанностью открывается бездна страстей.
Эта история про Мужчину и Женщину (так же глобально, архетипично, как в фильме Клода Лелуша 1966 года) над временем, ибо она вечна, а также про мучительный поиск любви и друг друга. «Это блуждание, кстати говоря, может быть, самое интересное», — поделился Борис Морозов. И правда — их терзания, метания, то стенания, а то и лобзания сменяют друг друга, подобно облакам в пасмурный день, когда нет-нет да выглянет неожиданное солнце. Раскрытие Юхана идет по нарастающей — от образцово-показательного отца семейства до фактически подростка-бунтаря. А ближе к концу — оглушительное осознание внутреннего одиночества, которое Григорий Старостин отыгрывает филигранно.
Видимое отсутствие проблем и есть главная проблема этих отношений. Кажущаяся идеальность разбивается о вспышки безумно-бездумных, отчаянных поступков, похожие на пощечины, призванные вырвать героев из контекста обычной квартиры, привычного быта, будничной семейной жизни. Обыкновенность выражается и в сценографии: аскетичное пространство симметрично обставлено парными столами, стульями, креслами и вешалками с одеждой — ничего особенного, в любом доме есть похожий набор, знакомый зрителю и еще больше облегчающий его интеграцию в предлагаемые обстоятельства. Встряхнуть бы это, перемешать, выбить из кем-то придуманной колеи, столкнуться с собой настоящим, задать себе неудобные вопросы — что и случается с Юханом. Но кризис, конечно, затрагивает обоих.
Она
Ее хочется окутать пеленой заботы — настолько хрупкой и ранимой предстает Марианна (опять же имя формально). Это отражается и в прямом обращении к залу, которое разрушает «четвертую стену» и не может не трогать, особенно в самые уязвимые моменты обнажения ее души, выражения внутренней боли. И в белоснежных — безупречных, чистых — тонах ее одежды первой половины действия, и в безусловной приверженности своему супругу.
Впрочем, Марианна Наталии Житковой намного острее и целостнее кинематографической предшественницы. Важной составляющей эволюции образа героини становится обретение самости, подробный самоанализ в угоду победы над фальсификацией личности, но и ей, такой сильной и разумной, не избежать эмоционально-чувственных качелей. Героям и сложно вместе, и невозможно порознь: Марианна, во второй половине действия облачаясь в победоносное красное платье, торжественно провозглашает себя свободной от Юхана, однако сама же вскоре это опровергает. Вместе они действительно становятся некими пилигримами, бредущими по жизни в поисках себя и друг друга, новых смыслов, точек опоры и ценностей. Как сказала Наталия Житкова, за всеми этими вещами — карьерой, деньгами и внешним блеском — мы теряем что-то настоящее, то, ради чего существуем.
На протяжении действа режиссер пытается понять своих героев, разглядеть их во всем многообразии сложносочиненных личностей и судеб. Тема фатума, предопределенности, к слову, отыгрывается и в музыкальном сопровождении, лейтмотивом которого стала Симфония № 5 Людвига ван Бетховена. Бытует мнение, что суть этого произведения сам композитор выразил словами: «Так судьба стучится в дверь!» Но в противовес неумолимому року он все же оставляет место для надежды, триумфа света в финале. По решению постановочной группы, это ощущение сохраняется и в «Сценах супружеской жизни».
Они/мы
Куда уходит любовь? Уходит ли она? Реально ли ее сохранить? А может, трансформируясь, она преобразовывается в нечто иное? Если так, то во что? Этими вопросами бесконечно задаются герои спектакля, вовлекая и зрителей в рефлексию на тему одновременно самого прекрасного и ужасного чувства на свете.
«Об этом вся мировая классика, вся мировая драматургия: любовь — это испытание. Путь к счастью — это как путь на Голгофу», — подытожил Борис Морозов. Кажется, неспроста неоновый экран, играющий одновременно роль занавеса и световых эффектов, представляется периодически то разделительным стеклом, сквозь которое герои метафорически смотрят друг на друга (об этом говорит Юхан в одной из сцен), то зеркалом, как бы отражающим сюжет на публику. Эта история стара как мир, похожа на сотни других — и оттого идеальна для любого, кто хоть однажды испытал любовное настроение.
Некоторые увидят модель созависимых отношений и вспомнят книгу Эрика Берна «Игры, в которые играют люди», для других любовь предстанет в божественном абсолюте. Как сказала Наталия Житкова, при создании спектакля в одну из сцен создатели думали включить фрагмент из Первого послания апостола Павла к Коринфянам: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает».
Знаменитый немецкий философ Эрих Фромм в своей книге «Искусство любить» писал, что любовь — это акт веры. В свои чувства, в судьбу, друг в друга, таких земных и несовершенных. Кажется, в этом и есть квинтэссенция представленного зрителям действа.
Источник: https://www.mos.ru/news/item/159826073/
«Культура Москвы» побеседовала о новой постановке с режиссером Борисом Морозовым и актрисой Наталией Житковой.
Народный артист России Борис Морозов, режиссер новой постановки «Сцены из супружеской жизни» по сценарию одноименного фильма (1973) Ингмара Бергмана, — один из признанных мастеров психологического жанра. Он ставил спектакли во многих знаковых учреждениях столицы, включая Центральный академический театр Советской армии, Театр имени Пушкина и Театр Ермоловой. «Сцены из супружеской жизни» он создал на основе адаптированной для подмостков редакции Наталии Житковой, она же исполнила главную (и единственную) женскую роль.
Он
Его (в фильме и спектакле героя зовут Юхан, но, как замечают постановщики, имя можно подставить любое, как и профессию, страну и другие внешние атрибуты) играет Григорий Старостин. Играет очень деликатно, мягко и интеллигентно вначале, в ходе повествования накаляясь и превращаясь в бурлящий вулкан, веками подавлявший эмоциональную лаву и наконец решивший ее исторгнуть. Это любопытный мотив, вскрывающий один из ключевых нарывов повествования: все тайное становится явным, скрытые чувства и переживания превращаются однажды в достояние общественности. Красивая обертка оказывается пустышкой, и за безупречным фасадом, замалчиванием и недосказанностью открывается бездна страстей.
Эта история про Мужчину и Женщину (так же глобально, архетипично, как в фильме Клода Лелуша 1966 года) над временем, ибо она вечна, а также про мучительный поиск любви и друг друга. «Это блуждание, кстати говоря, может быть, самое интересное», — поделился Борис Морозов. И правда — их терзания, метания, то стенания, а то и лобзания сменяют друг друга, подобно облакам в пасмурный день, когда нет-нет да выглянет неожиданное солнце. Раскрытие Юхана идет по нарастающей — от образцово-показательного отца семейства до фактически подростка-бунтаря. А ближе к концу — оглушительное осознание внутреннего одиночества, которое Григорий Старостин отыгрывает филигранно.
Видимое отсутствие проблем и есть главная проблема этих отношений. Кажущаяся идеальность разбивается о вспышки безумно-бездумных, отчаянных поступков, похожие на пощечины, призванные вырвать героев из контекста обычной квартиры, привычного быта, будничной семейной жизни. Обыкновенность выражается и в сценографии: аскетичное пространство симметрично обставлено парными столами, стульями, креслами и вешалками с одеждой — ничего особенного, в любом доме есть похожий набор, знакомый зрителю и еще больше облегчающий его интеграцию в предлагаемые обстоятельства. Встряхнуть бы это, перемешать, выбить из кем-то придуманной колеи, столкнуться с собой настоящим, задать себе неудобные вопросы — что и случается с Юханом. Но кризис, конечно, затрагивает обоих.
Она
Ее хочется окутать пеленой заботы — настолько хрупкой и ранимой предстает Марианна (опять же имя формально). Это отражается и в прямом обращении к залу, которое разрушает «четвертую стену» и не может не трогать, особенно в самые уязвимые моменты обнажения ее души, выражения внутренней боли. И в белоснежных — безупречных, чистых — тонах ее одежды первой половины действия, и в безусловной приверженности своему супругу.
Впрочем, Марианна Наталии Житковой намного острее и целостнее кинематографической предшественницы. Важной составляющей эволюции образа героини становится обретение самости, подробный самоанализ в угоду победы над фальсификацией личности, но и ей, такой сильной и разумной, не избежать эмоционально-чувственных качелей. Героям и сложно вместе, и невозможно порознь: Марианна, во второй половине действия облачаясь в победоносное красное платье, торжественно провозглашает себя свободной от Юхана, однако сама же вскоре это опровергает. Вместе они действительно становятся некими пилигримами, бредущими по жизни в поисках себя и друг друга, новых смыслов, точек опоры и ценностей. Как сказала Наталия Житкова, за всеми этими вещами — карьерой, деньгами и внешним блеском — мы теряем что-то настоящее, то, ради чего существуем.
На протяжении действа режиссер пытается понять своих героев, разглядеть их во всем многообразии сложносочиненных личностей и судеб. Тема фатума, предопределенности, к слову, отыгрывается и в музыкальном сопровождении, лейтмотивом которого стала Симфония № 5 Людвига ван Бетховена. Бытует мнение, что суть этого произведения сам композитор выразил словами: «Так судьба стучится в дверь!» Но в противовес неумолимому року он все же оставляет место для надежды, триумфа света в финале. По решению постановочной группы, это ощущение сохраняется и в «Сценах супружеской жизни».
Они/мы
Куда уходит любовь? Уходит ли она? Реально ли ее сохранить? А может, трансформируясь, она преобразовывается в нечто иное? Если так, то во что? Этими вопросами бесконечно задаются герои спектакля, вовлекая и зрителей в рефлексию на тему одновременно самого прекрасного и ужасного чувства на свете.
«Об этом вся мировая классика, вся мировая драматургия: любовь — это испытание. Путь к счастью — это как путь на Голгофу», — подытожил Борис Морозов. Кажется, неспроста неоновый экран, играющий одновременно роль занавеса и световых эффектов, представляется периодически то разделительным стеклом, сквозь которое герои метафорически смотрят друг на друга (об этом говорит Юхан в одной из сцен), то зеркалом, как бы отражающим сюжет на публику. Эта история стара как мир, похожа на сотни других — и оттого идеальна для любого, кто хоть однажды испытал любовное настроение.
Некоторые увидят модель созависимых отношений и вспомнят книгу Эрика Берна «Игры, в которые играют люди», для других любовь предстанет в божественном абсолюте. Как сказала Наталия Житкова, при создании спектакля в одну из сцен создатели думали включить фрагмент из Первого послания апостола Павла к Коринфянам: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает».
Знаменитый немецкий философ Эрих Фромм в своей книге «Искусство любить» писал, что любовь — это акт веры. В свои чувства, в судьбу, друг в друга, таких земных и несовершенных. Кажется, в этом и есть квинтэссенция представленного зрителям действа.
Источник: https://www.mos.ru/news/item/159826073/