Подписка на новости

Подписаться на новости театра

Поиск по сайту
Обычная версия сайта
Заказ билетов:
+7 (495) 781 781 1
Пушкинская карта

МОСКОВСКИЙ ТЕАТР «Et Cetera»

Et Cetera

художественный руководитель александр калягин

главный режиссер Роберт Стуруа

Пресса

«Хреновуха», замешанная на земных мечтах.


Газета "Семья" , 23.12.2009
Сериал «Проклятый рай», повествующий о жизни обитателей элитного борделя, во время показа по телевидению практически постоянно занимал верхние строчки телерейтингов. Его успех был настолько очевиден, что вскоре сняли продолжение полюбив­шегося зрителям сериала. Одну из главных ролей в фильме сыграл актер Владимир Скворцов, снявшись в противоречивой роли Алика — администратора «райского» публичного дома. По российскому телека­налу сейчас идет сериал «Однажды будет любовь», в котором у актера также одна из главных ролей. Зри­тели, которые следят за творческим ростом актера, видели его и во многих других картинах, таких, как «На углу, у Патриарших», «Полнолуние», «Северный сфинкс», «Штрафбат», «Адъютанты любви», «Лебе­диный рай», «Палач», «Возвращение Турецкого», и многих других... — Владимир, в последнее время вы что-то часто стали играть злодеев. — Вот поэтому-то я поначалу не согла­шался на роль Аркадия в сериале «Однажды будет любовь». Но режиссер-постановщик этого фильма Дмитрий Магонов, у которого я снимался прежде в «Адъютантах любви», объяснил мне, что роль будет развиваться. Дима сказал, что эта роль не будет однозначно отрицательной. А так как сюжетные линии развития героев в большом сериале придумываются и пишутся, что называется, по ходу съемочного процес­са, то я попросил все-таки не делать моего героя совсем уж гнусным. Мне хотелось показать несчаст­ного, мучающегося человека, который то совершает какие-то чудовищные поступки, за которые просто стыдно, то показывает себя человеком благородным и даже положительным. Такой интересный, знако­мый всем тип, ну наподобие Остапа Бендера. Съемки сериала уже завершены, так что могу сейчас сказать, что отношение зрителей к моему Аркадию изменится кардинально, в конце концов он станет настоящим по­ложительным героем. — Сколько всего серий? — Отсняли 252 серии. — Есть что-то общее между вами и Аркадием? — Да нет. Разве что только чувство юмора. — Скажите, а как в вашей жизни возник такой персонаж Алик? — Ну, как актеры получают роли? Меня периодически приглашали на пробы, но утверждали далеко не всегда. Поэтому на встречу с режиссером фильма «Проклятый рай» Игорем Коробейниковым я отправился без особого энтузиазма. Думал, как всегда, «завернут». К тому же на студии я появился поздно вечером, уставший после сыг­ранного спектакля. Режиссер тоже выглядел утомленным, как я потом узнал, он до этого весь день встречался чуть ли не с сотней претендентов на различные роли. Я про­читал монолог из сценария, что-то попробовал изобразить и уехал, забыв об этом проекте. Но, к моему большому удивлению, через пару дней мне позвонили и сообщили, что меня утвердили на одну из главных ролей. — Вы осуждаете своего героя? — Нет, не осуждаю. Ведь, в конце концов, он распла­тился за свою, так скажем, не самую положительную сто­рону жизни... В фильме показано не то, чем занимаются обитатели этого «Рая», здесь акцент сделан на осознание ими причин, почему оказались на самом дне жизни. Герои в свое время были поставлены перед жестким выбором: этот путь или другой. Они выбрали и в финале попла­тились... Во второй части я играл своего героя иным, конечно, в итоге мне было его очень жалко. Он предстает таким спившимся алкоголиком и в то же время немного — философом, но в конце концов не выдерживает борьбы за существование и трагически погибает... — После выхода «Проклятого рая» вы, как говорит­ся, проснулись знаменитым. — Да не сказал бы, что знаменитым, но на улице узнавать стали. Однажды в Одессе зашел в магазин, продавщица внимательно на меня посмотрела и тихо так спросила: «Скажите, а вы актер?» Я так же тихо ответил: «Ну да, немного». И она как вдруг заорет на весь магазин: «Девки, а у нас в. магазине актер из «Проклятого рая»!» Это было как-то уж совсем неожиданно... — У вас здорово изменилась внешность. Нет се­режки в ухе, пижонской бородки, да и костюмчик вовсе не гламурный. — Еще вы забыли сказать о том, что я налысо стри­женный. Что касается гламура, то я сейчас снимаюсь в сериале под таким названием — «Гламур». Кстати, вместе с Эвелиной Блёданс, с которой вместе играли в «Прокля­том рае». У меня роль модельера Волнушкина, а у нее — хозяйки Дома моделей. — Повторение «Проклятого рая»? — Да нет. Тут мой герой — гений модельного бизнеса. И никаких «злодейских закидонов». Но рассказывать о се­риале ничего не буду, скажу только, что в нем 35 серий. — Тогда сразу уж скажите, в каких проектах еще заняты. — Новых несколько. Сейчас перечислю названия. Это «Степ бай степ», «Фотограф», «Синдром Феникса», «Грязная работа», «Печатников переулок, дом 3»,»Тихая семейная жизнь», «Барвиха», «Я буду счастлива завтра». Сейчас занимаюсь озвучиванием фильма «Бесконечные мечты о счастье», и так получилось, что в этом проекте выступаю и в качестве режиссера постпродакшн картины. Это серьезное фестивальное кино, которое, однако, будет интересно и понятно многим зрителям. В центре сюжета — семья, мать, отец и маленькая дочь. Семья переживает кризис, муж и жена развелись, из-за чего девочка очень переживает. Ребенок впадает в странное сомнамбулическое состояние и во сне видит такой иде­альный мир, где папа — король, мама — королева, она — маленькая принцесса. Картина о том, что надо беречь семью, помнить, что из-за развода в первую очередь страдают дети. У меня роль отца, а мою жену играет актриса Мария Попова. — О вас, по-моему, можно смело сказать, что вы мастер эротических, постельных сцен. — Да с чего вы взяли? И что такое — «мас­тер эротических сцен»? Имеются в виду сцены сексуаль­ного характера? Ну я не очень понимаю, какое тут нужно «мастерство», хотя в подобных сценах действительно приходится иногда сниматься. В сериале «Однажды будет любовь», например, у меня сразу четыре партнерши, и со всеми у моего героя что-то там происходит. Все четыре девушки — просто потрясающие. Красавицы, умницы, безумно талантливые... ну что еще скажешь. С одной из них, актрисой Татьяной Лютаевой, исполнительницей роли Ларисы, у нас действительно было несколько до­вольно откровенных сцен, на грани позволительного для «детского времени» рейтинга. А вот в картине «Важнее, чем любовь» играть любовную сцену мне было очень странно, потому что моей партнершей оказалась актриса Ирина Гринева, с которой нас связывает многолетняя дружба. Мы очень веселились, оказавшись раздетыми в одной кровати, долго смеялись: «Вот докатились!» Должен сказать, что и в театре у меня есть спектакли с достаточно жесткими эротическими сценами. Один из них, «Скользящая Люче», я поставил как режиссер в Центре драматургии и режиссуры. И актеры, занятые в «Люче», отнеслись к подобным сценам, я бы сказал, даже с некоторым интересом, но никак не со смущением. По­лучилось по-настоящему красиво, без пошлости. Секс — часть нашей жизни, это — естественно, так что ни окаком «мастерстве передачи» не может идти и речи. — Неужели жена не ревнует? — Моя жена из театральной семьи, ее родители доста­точно известные в прошлом актеры, бабушка сейчас живет в Ташкенте и продолжает играть главные роли в театре, — так что у нас много общего. Кстати, мы и познакомились с Леокадией в театре Александра Калягина, она работа­ла в режиссерском управлении. А недавно она окончила институт. По специальности Лека — театральный критик. Она очень умный, интересный человек, у нее имеется свое устойчивое мнение относительно всего. Не уверен, конечно, что ей приятно лицезреть своего раздетого муженька в объятиях других женщин, но Лека понимает — это специфика профессии. — Жена вас не критикует? — Бывает. Но критика ее звучит интеллигентно, тонко. Во всяком случае, я никогда не обижаюсь на ее замеча­ния и очень часто прислушиваюсь к ее мнению. — Насколько я знаю, вы не из творческой семьи. — Мои родители всю жизнь работали в Министерстве путей сообщения. Мой дедушка по линии отца, Алексей Скворцов, в свое время даже был начальником железной дороги. Дед по маминой линии работал в конструкторском бюро вертолетного завода. До третьего класса я тоже не думал ни о каком театре. Но когда пришел в театральную студию, то понял, что затянуло. Из студии той когда-то вышли Наталья Гундарева, Сергей Никоненко, Ролан Бы­ков... А в тот период мы занимались вместе с известными ныне актрисами Викторией Толстогановой и Ольгой Кабо. А один из наших спектаклей, «Буратино», поставил Виктор Анатольевич Шендерович. Кстати, совсем недавно ко мне на спектакль приходил мой первый студийный педагог Вячеслав Михайлович Букатов. Мне было очень интересно услышать его мнение. — У вас были еще какие-то увлечения? — Учился игре на аккордеоне, занимался спортом, но все эти увлечения как-то отошли на второй план после того, как я стал заниматься в театральной студии. Мои одноклассники, кстати, не особо верили, что из меня что-то получится, но я не обращал ни на кого внимания и продолжал добиваться своей цели. Мне очень хотелось поступить в театральный институт и стать актером. — Вы не сразу поступили? — После школы я поступал три года. На четвертый поступил в Школу-студию МХАТ. Есть стандартный подход к абитуриенту. Типажность. Типичность... Словом, какие роли он может играть: героя-любовника или злодея, ко­мического персонажа... Думаю, что я был, так сказать, вне типажа. По-моему, и не должно быть никаких ограничений в возможностях... Слава богу, что мой мастер в Школе-студии МХАТ, куда я все-таки поступил, отслужив в ар­мии, Алла Борисовна Покровская, набирала не типажи, а способных людей, поэтому и курс сложился выдающийся. Алла Борисовна смогла разглядеть в нас что-то и четыре года пыталась научить нас тому лучшему, что сама зна­ла... Потрясающее было время... — Чем вы занимались перед армией, в очередной раз провалившись на поступлении в театральный? — Моя мама — женщина мудрая, после первой неуда­чи предложила мне поступить в ПТУ на киномеханика, сказав, что в армии эта профессия может пригодиться. Так и случилось... Моя профессия во время службы мне действительно пригодилась. — После института вы сразу пришли в театр Алек­сандра Калягина «Et Cetera»? — Да, я здесь работаю с 1995 года. Но сидеть на од­ном месте я никогда не мог, поэтому параллельно сотруд­ничал с театром Станиславского, где играл в спектаклях режиссера Владимира Мирзоева, и Центром драматургии и режиссуры под руководством Алексея Казанцева и Ми­хаила Рощина, без которого, как мне думается, театраль­ная жизнь столицы начала этого века была бы неполной. — Вы быстро нашли с Калягиным общий язык? — Нет. Поначалу меня просто парализовало от ощуще­ния того, что рядом со мной САМ КАЛЯГИН... Только после того, как мы с ним начали играть в одних спектаклях, стали равноправными партнерами, ощущение страха ушло. А по- настоящему родным человеком он мне стал после напряженных репетиций очень сложного спектакля «Смерть Тарелкина». — Говорят, у Калягина очень трудный харак­тер — Назовите мне хотя бы одну известную фами­лию с «легким характером»! Он — художественный руководитель огромного коллектива, где жесткость и жестокость иногда просто необходимы. Тем бо­лее об этом театре он мечтал всю жизнь. Калягин — человек сложный и в то же время очень тонкий и ранимый. — Ваши театральные работы пользуются большим успехом у зрителей. Вы неоднократно получали заслуженные награды. — В общем, да, меня наградили премией фонда Ста­ниславского. Я получил ее в 2002 году за роль Обломова в спектакле Михаила Угарова «ОбломоFF», поставленном в Центре драматургии и режиссуры. Также стал лауреатом премии «Московского комсомольца» и премии театральных критиков Москвы. Номинировался на разные театральные премии, в том числе на «Золотую Маску» и «Чайку» как лучший актер года. Недавно мне дали первое в моей жизни звание — заслуженный артист России. — Вы делаете успехи и на режиссерском поприще. Что еще поставили? — Я уже называл спектакль «Скользящая Люче». В Эсто­нии для «Другого Театра» я поставил спектакль «Человек-подушка». У него оказалась достаточно странная судьба. В Таллинне он принимался публикой всегда неоднозначно, иногда даже — яростно. Люди спорили после него, а во время одного спектакля даже несколько раз выкрикивали какие-то страшные ругательства на эстонском языке. На гастролях в Москве, состоявшихся сразу после премьеры, «Человек-подушка» провалился, причем с жутким скан­далом. Но меня это не особо расстроило. Вернувшись в Эстонию, я подумал, перекроил спектакль, сократил минут на тридцать и повез на театральный фестиваль, который проходил в Санкт-Петербурге. На фестивале его назвали лучшим спектаклем, а в газетах написали: «Прибалтийская режиссура рулит». — Понимаю, что вопрос банальный, но все-таки что для вас важнее: театр или кино? — Что важнее для человека — еда или вода? Вначале, когда я только пришел в театр, у меня было очень много работы, я играл разноплановые роли. Постепенно насту­пило пресыщение. А последние три года я практически ничего в этой области нового как актер не делаю, выжи­даю... Время накопления, так это называется. Надо «про­расти» душевно... Правда, сейчас должно все измениться. В Санкт-Петербурге начинаю репетировать Достоевского, а в Москве, очевидно, буду ставить спектакль в театре «Et cetera». Театр, естественно, бросать не собираюсь. С кино поначалу у меня как-то не складывалось, я не понимал: как это — сниматься в кино? Поэтому быть естественным и при этом разнообразным в кино только учусь. В любом случае и кино и театр — это работа, где нельзя отдыхать и зевать, а надо постоянно доказывать, на что ты спосо­бен как профессионал. — Ваш продюсерский центр по-прежнему действует? — Мы с другом открыли этот центр, который должен был заниматься кинопроизводством. Сейчас, правда, вмешался финансовый кризис, но надеюсь, что все еще наладится. Пока наш центр занимается, скажем так, толь­ко дистрибьюцией фильмов. — Скажите, вы с женой живете на съемной квар­тире? — Квартира, в которой мы живем с Лекой, досталась мне по наследству от бабушки с дедушкой. — — Можно узнать, какой Владимир Скворцов дома? — Разный, как, наверное, и все люди. Могу что-то сделать по дому, но если есть настроение. Лека моя изумительно готовит, мне особенно нравится, как она делает плов. — Может, поделитесь с читателями рецептом свое­го фирменного блюда «хреновуха» от Скворцова? — Рецепт очень простой, но им не поделюсь, и не уго­варивайте, пусть это останется моей маленькой тайной. — Хорошо. Тогда расскажите, где любите путешес­твовать? — Мы с женой объездили немало стран, побывали во Вьетнаме с заездом в Камбоджу. Очень любим море и теплые страны. — Наверняка у вас есть мечта.— Я хочу, чтобы хотя бы в нынешнем году и в году будущем было как можно меньше потерь.... Хочу, чтобы люди стали жить лучше и чтобы не было озлобленных лиц. Как видите, мечты у меня самые земные.