28.11.2024
Нар.арт.РФ Людмила Дмитриева - гость программы Татьяны Устиновой "Мой герой"
Телеканал "ТВЦ"
29.10.2024
Александр Калягин: Заставляйте себя делать добро!
Карлыгаш Нуралиева ,
Комсомольская правда (Казахстан)
23.10.2024
Здравствуйте, я ваш Калягин
Надежда Пляскина ,
Аргументы и факты (Казахстан)
15.10.2024
Александр Калягин: «Приемлю всё, кроме пошлости и скуки»
"Комсомольская правда" (Казахстан)
28.08.2024
"Хочется побыстрее нашей победы…": Александр Калягин рассказал о новом сезоне «Et Cetera» и переживаниях за бойцов
Анастасия Плешакова ,
Комсомольская правда
10.06.2024
«В театре возможно все, кроме пошлости и скуки»
Дарья Долинина ,
"Комсомольская правда. Самара"
01.03.2024
Наталья Баландина: "Каждая роль - это подарок"
Татьяна Алексеева ,
Театральная афиша столицы
21.01.2024
Новости культуры с Владиславом Флярковским: режиссер Ичэнь Лю о премьере "Чайной"
Телеканал "Россия-Культура"
13.01.2024
Программа "Слушаем! Мужской разговор" на "Радио России" с участием Александра Калягина
Радио России
Пресса
2024
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2002
2001
2000
1999
Роберт Стуруа: вот-вот должно произойти что-то настоящее
Наталия Курова
«РИА Новости» ,
14.02.2012
С нового сезона Роберт Стуруа стал главным приглашенным режиссером калягинского театра Et Cetera и уже приступил к репетициям. Первой московской постановкой тбилисского мастера станет «Собачья площадка» Тарика Нуи. В интервью РИА Новости Стуруа признался, что Александр Калягин будет у него то ли Всевышним, то ли Сатаной, и посетовал на сложности в отношениях между режиссером и артистами. В прошлом году грузинского классика Роберта Стуруа вынудили уйти из тбилисского театра имени Руставели, которым он руководил с 1980 года. В Москве решили приютить изгнанника — с нового сезона Стуруа стал главным приглашенным режиссером калягинского театра Et Cetera и уже приступил к репетициям. Первой московской постановкой тбилисского мастера станет «Собачья площадка» французского драматурга Тарика Нуи. В интервью РИА Новости Стуруа признался, что Александр Калягин будет у него то ли Всевышним, то ли Сатаной, и посетовал на сложности в отношениях между режиссером и артистами. Беседовала Наталия Курова. — Как вы себя чувствуете в Москве и в театре Et Cetera? — Честно говоря, не думал, что на меня обрушится столько задач. Спасибо Александру Калягину, который поддерживает меня и помогает. Ведь помимо постановки спектаклей, теперь я должен думать о репертуаре и о занятости актеров. Кстати, то, что связано с артистами, я считаю самым сложным делом в профессии режиссера: каждый раз нужно выделять из труппы кого-то, давать роли, а других оставить невостребованными. Я по этому поводу всегда очень переживаю, по-человечески жалко артистов. Откровенно говоря, я иногда думаю, что некоторые наши спектакли и не стоят того, чтобы губить человека. Если хотя бы ты эту жертву ты приносил на алтарь шедевра — но такое случается редко. Иногда совершил «жертвоприношение», а на премьере увидел, что твое произведение — сущий пшик. И становится не по себе, ведь ради этого ты обидел кого-то из артистов. Надо быть осторожнее, воспитаннее. — Кто будет участвовать в новом спектакле, уже решено? — В основном да. В этой постановке заняты всего три актера — все те, с которыми я уже встречался в работе на сцене Et Cetera. Один из них – Александр Калягин(*). Мы уже начали репетировать. Пока это только читка и обсуждение пьесы. — Что это за пьеса и почему решено было начать именно с нее? — Это произведение французского драматурга Тарика Нуи «Собачья площадка». Главное, что мне в ней нравится: здесь мысли высказаны очень осторожно, не категорично. И сюжет таков, что невозможно предугадать, чем же все закончится. По жанру это притча о конце света. Очень интересен герой, которого играет Калягин – может быть, это Всевышний, а может и сатана. Каждый сможет сам сделать вывод. А на самом деле по сюжету он элементарный продавец оружия, торговец смертью, готовый ради денег погубить планету. Другие два героя – абсолютные антиподы. Один – умный красивый молодой человек из хорошей семьи, который переживает какую-то личную драму и хочет приобрести оружие, чтобы покончить жизнь самоубийством. Другая — дама, которой нужно оружие, чтобы отомстить тем, кто испортил ей жизнь. Персонажи встречаются на пустыре, где бродят одичавшие собаки. Здесь и происходит действие пьесы. К сожалению, надо признать, что это наши герои и наше сегодняшнее время. В пьесе автор не оставляет надежды. Она может быть только в отношении, которое возникнет у зрителей после спектакля. Но говорить об этих проблемах сегодня необходимо. — Есть ли у вас планы на дальнейшие постановки? — Да, для работы в Et Cetera я выбрал современную российскую пьесу, которая была в портфеле театра и мне понравилась. Остроумная, с хорошо закрученным сюжетом, качественной драматургией. Мы договорились ее ставить вместе с Александром Калягиным. — Позволяет ли договор с Et Cetera ставить спектакли на других площадках, в других городах и странах? — С самого начала, по взаимному согласию, мы договорились, что в сезон я делаю два спектакля на этой сцене, но буду иметь возможность работать и в других театрах. Такие предложения у меня уже есть – от английских коллег и из моей любимой Аргентины, куда я собираюсь поехать. Недели через две определится название произведения, которое буду ставить в Аргентине, где мне предложили «Электру» и Шекспира. И в Англии тоже заказали шекспировского «Гамлета», но этот уже седьмой «Гамлет» в моей режиссерской биографии, и я с трудом представляю, как можно здесь выдумать еще что-то новое. Поэтому я попросил какое-то время и предложу что-нибудь сам. — Как вы оцениваете сегодняшнее состояние театра? Можно ли говорить о кризисе? Многие сетуют, что театр откликается на сиюминутные вещи, а вечные проблемы не затрагивает. — Театр постоянно находится в кризисе, как любой творческий организм. Как поэт, который создал шедевр и мучительно думает, что может быть дальше. Мировой театр — я почувствовал это и в России, и в Грузии, и в Англии, — живет в состоянии ожидания, вот-вот должно произойти что-то настоящее. Мне кажется, многое, что нам сегодня предъявляют авангардистские режиссеры, на самом деле является повторением прошлого. И когда режиссеры позволяют себе кромсать классику, они должны быть хоть немного философами, иметь какой-то новый взгляд на мир. Я не говорю, что они должны быть Гегелями или Кантами, но они все-таки должны меня чем-то удивить, тронуть. А то иногда думаешь, что лучше прочитать об этом в газете или книге. Где же театр?