28.08.2024
"Хочется побыстрее нашей победы…": Александр Калягин рассказал о новом сезоне «Et Cetera» и переживаниях за бойцов
Анастасия Плешакова ,
Комсомольская правда
10.06.2024
«В театре возможно все, кроме пошлости и скуки»
Дарья Долинина ,
"Комсомольская правда. Самара"
01.03.2024
Наталья Баландина: "Каждая роль - это подарок"
Татьяна Алексеева ,
Театральная афиша столицы
21.01.2024
Новости культуры с Владиславом Флярковским: режиссер Ичэнь Лю о премьере "Чайной"
Телеканал "Россия-Культура"
13.01.2024
Программа "Слушаем! Мужской разговор" на "Радио России" с участием Александра Калягина
Радио России
Пресса
2024
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2002
2001
2000
1999
Александр Калягин объяснил "НГ", чем театр отличается от прачечной
Елизавета Авдошина
Независимая газета ,
14.07.2017
Народный артист и председатель всероссийской организации рассказал об итогах сезона, законодательном гнете и молодых талантах
О насущных проблемах Союза Театральных Деятелей (СТД) и планах на будущий сезон своего театра «EtCetera» Александр КАЛЯГИН поговорил с корреспондентом «НГ» Елизаветой АВДОШИНОЙ.
– Как бы вы охарактеризовали прошедший сезон Союза Театральных Деятелей?
Как всегда сезон был бурным, много проблем, много обращений за помощью из регионов. Например, беда в Мурманске – разрушается Драматический театр Северного флота. Уже вроде было принято решение о реконструкции, но затем в «целях оптимизации затрат» появилось другое решение о строительстве нового типового культурно-досугового центра, в котором разместятся почта, концертный зал, выставочный зал, библиотека, лекционный, компьютерный, танцевальный и тренажерные залы… Там предусмотрено все, кроме того, чтобы создать условия для работы старейшего театра, который успешно работает уже 82 года. Я дважды писал письмо Министру обороны Сергею Шойгу, к которому отношусь не просто с уважением, а я действительно восхищаюсь его деятельностью. Но мне кажется, судя по ответам, мои обращения до него не доходят. Это только один пример, а похожих ситуаций, к сожалению, много.
В целом – стало много таких законодательных актов, которые уж очень жестко относятся к такому понятию, как творчество. С моей точки зрения, это неприемлемо. Нужно отличать творческие профессии от всех других. Мы стали работать в таком законодательно жестком поле, которое придумано даже не Министерством культуры, а товарищами из Минэкономразвития, Минфина. Они считают, что, если театр отнесен к бюджетной сфере, то он точно также оказывает услуги, которые ничем не отличаются от услуг прачечных, от услуг, которые оказывают ритуальные конторы или медицинские учреждения. А даже в «Основах государственной политики» записано: культура признаётся неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности Российской Федерации. То есть ее развитие не менее важно, чем, скажем, оборона страны. Какого мы воспитываем с малолетства человечка? (Сейчас без красивых и ура-патриотических слов) Кто он? Куда он пойдет? На что он будет обращать внимание? Мы погрязли в бумагах. Раньше у нас оставалось время на разговоры о творчестве, а сейчас перебрасываемся двумя-тремя словами: кто что видел, где что происходит. Вот Дима (Дмитрий Мозговой – один из заместителей Председателя СТД РФ – прим. «НГ») может дополнить.
Дмитрий Мозговой: Могу привести конкретный пример, нас проверяла Счетная Палата, в том числе, Летнюю Театральную Школу СТД. Спрашивают: на каком основании вы выплатили гонорар режиссеру Голомазову за постановку спектакля. Я говорю: у меня договор, в котором прописано оказание услуг… показал акт, афишу спектакля, фото спектакля и даже видео. Они говорят: нет, где техническое задание на постановку спектакля? В итоге, я сижу ночью и пишу эту бумагу только для того, чтобы им отчитаться. Все. КПД от этого нулевое. В итоге такая бессмысленная работа отнимает то время, которое можно использовать, чтобы придумать что-то новое. Просто физически не остается времени, чтобы заниматься творческими проектами. Когда? Бумаг столько, что можно с ума сойти.
Александр Калягин: Вы видите, что сейчас происходит в Звенигороде – в нашей Международной школе ребята живут на полном пансионе, они счастливы. Хочешь – постигай кукольный театр, хочешь – драматическое искусство. К нам приезжают преподавать выдающиеся люди, они работают по три часа, по всем общепринятым меркам – мы платим им гроши. Но они рады быть здесь, потому что им нравится общаться с молодежью.
Нас проверяют раз в полгода. Я, простите, приведу слова Ленина (гениальные слова): характер человека, стоящего во главе движения, определяет движение. Есть еще: бараны, во главе которых стоит лев, может победить только львов, во главе которых стоит баран. Грубовато, жестко. Но это правильно. Вот характер людей, которые определяют движение – в Минкульте, Минфине – от них идут законодательные акты, они присылают инструкцию и требуют – действуйте. И когда ты начинаешь им говорить: «вы же понимаете …». Понимают, что плохо. Но что-либо изменить желания у них не возникает. Это прокрустово ложе: не будем менять, не хотим.
Недавно было обсуждение в Президентской Администрации нового продолжения «Основ государственной политики». Сидят разные по идеологии люди театра – и все единодушны: слишком запрограммировано, запараграфировано. Но нет представителей Минфин, Минэкономики и кому это объяснить?
Поэтому можно понять, почему так бурно выступил Костя Райкин по поводу давления цензуры на театр – наболело. Люди, стоящие во главе, решили командовать искусством – выставляют шлагбаумы, запретительные зоны. Хотя я знаю, что они, в основном, ласково, по-доброму относятся к деятелям искусства. Но как только надевают чиновничий костюм, что-то меняется в мозгах, параметры начинают вибрировать и нас это очень раздражает. Вся эта борьба с 84 законом… Нельзя в театре устраивать тендеры. Мне нужно, чтобы именно ваша мастерская сшила костюмы для спектакля. Но выигрывает тендер та, что сошьет в три раза дешевле. Известный пример: спектаклю «Три сестры» нужны военные шинели. И вдруг какая-нибудь мастерская, которая шьет для Министерства обороны, выигрывает тендер. Но мне нужно то, что придумал художник. Не точная копия шинели, а что-то другое, что бы напоминало ее, и в тоже время чуть-чуть индивидуальное, свое. Такие вещи не учитывают. А положение, при котором мы должны были тратить не больше определенной суммы? Режиссер ставит спектакль, и в процессе постановки возникает необходимость что-то еще докупить, заменить, а по смете все уже израсходовано. Опять тендер объявлять? Это месяц надо ждать. Тогда вынимаем свои деньги и тратим. Какая разница уже? Лишь бы выпустить спектакль.
С другой стороны, той идеологической цензуры, от которой мы долгие годы страдали, сейчас нет. Вы видите: ни один спектакль ни Серебренникова, ни Богомолова – кстати, есть и другие режиссеры, более «авангардные» – не был закрыт (данный разговор состоялся до возникновения ситуации вокруг премьеры балета «Нуреев» Кирилла Серебренникова в Большом театре – прим. «НГ»).
– Расскажите, что готовит СТД к Году театра?
Дмитрий Мозговой: Мы сделали запрос по всем региональным отделениям (их у нас 77), чтобы они прислали нам свои соображения по Году театра. Как только это будет актуальным – наш козырь в наших региональных представительствах.
Александр Калягин: Сначала мы думали, что 2017 будет объявлен Годом театра – я выступил с этой инициативой и меня вроде поддержали. Но не получилось, потом мы думали, – это будет 2018. Я уже сейчас не тороплюсь, пусть будет 2019 год… С другой стороны, государство не отказывает нам в помощи, а мы в свою очередь, можем помогать всем, кто нуждается. СТД РФ – социально ориентированная организация. Мы и раньше помогали, но теперь у нас появились деньги, которые выделяет государство. Наше дело распределить: помочь тяжелым онкологическим больным, тем, кому нужна реабилитация после операций, помочь детям-инвалидам, многодетным семьям, наконец, есть стихийные бедствия – у кого-то случился пожар, затопило и т.д. На это уходят колоссальные деньги. Хотя и на творческие проекты выделяются достаточные средства, чтобы работать полноценно.
– Какие успехи у «EtCetera» в этом сезоне, кроме того, что вы достраиваете здание театра, расширяетесь, и выпустили главную премьеру – «Ревизора» Роберта Стуруа?
У нас кроме «Ревизора» еще вышел спектакль, который поставлен к юбилею народной артистки Людмилы Дмитриевой. По пьесе Ярославы Пулинович «Земля Эльзы». Это простая и трогательная история. Очень хорошо в нем играет и Дмитриева, и Евгений Стеблов. Уже состоялись предпремьерные показы – зрители очень хорошо его принимают, многие плачут, он трогает своей душевностью. Хотя с моей точки зрения, можно было сделать и поглубже, поинтереснее.
– А вы не связываете эту простоту и недостаточную глубину с характером современной драматургии?
Может быть, отчасти. Приходите на спектакль – все хорошо играют, очень мощные актерские работы.
В следующем сезоне у нас будет ставить Александр Морфов – «Декамерон» Бокаччо. Должен Адольф Шапиро ставить. Уже договоренность есть, но пьесу еще не утвердили – только начинаем перекидываться идеями. Вы, наверное, знаете, что мы учредили эфросовскую стипендию, первым стипендиантом была Вика Печерникова (выпускница Мастерской Олега Кудряшова в ГИТИСе – прим. «НГ»), она два года назад получила эту стипендию, и как сама признавалась, эти деньги ее выручили. Она поставила спектакль «Все о женщинах». Со следующего сезона будет получать эфросовскую стипендию выпускник Мастерской Сергея Женовача Айдар Заббаров, который тоже получает право после завершения учебы поставить в Эфросовском зале спектакль. Раньше мы больше приглашали молодых режиссеров, но пока (это не ворчание!), несмотря на поиски, они меня мало убедили в своем профессионализме.
– Вы всегда придерживаетесь режиссеров, с которыми «EtCetera»связывает многолетняя дружба. А были ли мысли впервые позвать громкие имена, непривычную вашему театру эстетику?
Были. Говорил с Юрием Бутусовым, Григорием Козловым….
– Каким вам представилось актерское поколение прошедшей XI Летней театральной школы?
Молодое поколение – не индивидуально само по себе, молодые всегда одинаковые. Бесшабашность, поиски, наплевательство, «мы – гении». Так должно быть! Я расстраиваюсь только от того, что многие не знают великих предков – актеров, режиссеров. Я расстраиваюсь, когда мне говорят: я видел спектакль … «на Ютубе». Это убивает. Я радуюсь им, но почему они часто бывают такими безграмотными?
Я могу определить человека – любит он или не любит наше дело, насколько поглощен им – потому читает ли он с экрана или книжку держит под мышкой. Это другое дело – перелистнуть, послюнявить, понюхать. Ну что вы!
О насущных проблемах Союза Театральных Деятелей (СТД) и планах на будущий сезон своего театра «EtCetera» Александр КАЛЯГИН поговорил с корреспондентом «НГ» Елизаветой АВДОШИНОЙ.
– Как бы вы охарактеризовали прошедший сезон Союза Театральных Деятелей?
Как всегда сезон был бурным, много проблем, много обращений за помощью из регионов. Например, беда в Мурманске – разрушается Драматический театр Северного флота. Уже вроде было принято решение о реконструкции, но затем в «целях оптимизации затрат» появилось другое решение о строительстве нового типового культурно-досугового центра, в котором разместятся почта, концертный зал, выставочный зал, библиотека, лекционный, компьютерный, танцевальный и тренажерные залы… Там предусмотрено все, кроме того, чтобы создать условия для работы старейшего театра, который успешно работает уже 82 года. Я дважды писал письмо Министру обороны Сергею Шойгу, к которому отношусь не просто с уважением, а я действительно восхищаюсь его деятельностью. Но мне кажется, судя по ответам, мои обращения до него не доходят. Это только один пример, а похожих ситуаций, к сожалению, много.
В целом – стало много таких законодательных актов, которые уж очень жестко относятся к такому понятию, как творчество. С моей точки зрения, это неприемлемо. Нужно отличать творческие профессии от всех других. Мы стали работать в таком законодательно жестком поле, которое придумано даже не Министерством культуры, а товарищами из Минэкономразвития, Минфина. Они считают, что, если театр отнесен к бюджетной сфере, то он точно также оказывает услуги, которые ничем не отличаются от услуг прачечных, от услуг, которые оказывают ритуальные конторы или медицинские учреждения. А даже в «Основах государственной политики» записано: культура признаётся неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности Российской Федерации. То есть ее развитие не менее важно, чем, скажем, оборона страны. Какого мы воспитываем с малолетства человечка? (Сейчас без красивых и ура-патриотических слов) Кто он? Куда он пойдет? На что он будет обращать внимание? Мы погрязли в бумагах. Раньше у нас оставалось время на разговоры о творчестве, а сейчас перебрасываемся двумя-тремя словами: кто что видел, где что происходит. Вот Дима (Дмитрий Мозговой – один из заместителей Председателя СТД РФ – прим. «НГ») может дополнить.
Дмитрий Мозговой: Могу привести конкретный пример, нас проверяла Счетная Палата, в том числе, Летнюю Театральную Школу СТД. Спрашивают: на каком основании вы выплатили гонорар режиссеру Голомазову за постановку спектакля. Я говорю: у меня договор, в котором прописано оказание услуг… показал акт, афишу спектакля, фото спектакля и даже видео. Они говорят: нет, где техническое задание на постановку спектакля? В итоге, я сижу ночью и пишу эту бумагу только для того, чтобы им отчитаться. Все. КПД от этого нулевое. В итоге такая бессмысленная работа отнимает то время, которое можно использовать, чтобы придумать что-то новое. Просто физически не остается времени, чтобы заниматься творческими проектами. Когда? Бумаг столько, что можно с ума сойти.
Александр Калягин: Вы видите, что сейчас происходит в Звенигороде – в нашей Международной школе ребята живут на полном пансионе, они счастливы. Хочешь – постигай кукольный театр, хочешь – драматическое искусство. К нам приезжают преподавать выдающиеся люди, они работают по три часа, по всем общепринятым меркам – мы платим им гроши. Но они рады быть здесь, потому что им нравится общаться с молодежью.
Нас проверяют раз в полгода. Я, простите, приведу слова Ленина (гениальные слова): характер человека, стоящего во главе движения, определяет движение. Есть еще: бараны, во главе которых стоит лев, может победить только львов, во главе которых стоит баран. Грубовато, жестко. Но это правильно. Вот характер людей, которые определяют движение – в Минкульте, Минфине – от них идут законодательные акты, они присылают инструкцию и требуют – действуйте. И когда ты начинаешь им говорить: «вы же понимаете …». Понимают, что плохо. Но что-либо изменить желания у них не возникает. Это прокрустово ложе: не будем менять, не хотим.
Недавно было обсуждение в Президентской Администрации нового продолжения «Основ государственной политики». Сидят разные по идеологии люди театра – и все единодушны: слишком запрограммировано, запараграфировано. Но нет представителей Минфин, Минэкономики и кому это объяснить?
Поэтому можно понять, почему так бурно выступил Костя Райкин по поводу давления цензуры на театр – наболело. Люди, стоящие во главе, решили командовать искусством – выставляют шлагбаумы, запретительные зоны. Хотя я знаю, что они, в основном, ласково, по-доброму относятся к деятелям искусства. Но как только надевают чиновничий костюм, что-то меняется в мозгах, параметры начинают вибрировать и нас это очень раздражает. Вся эта борьба с 84 законом… Нельзя в театре устраивать тендеры. Мне нужно, чтобы именно ваша мастерская сшила костюмы для спектакля. Но выигрывает тендер та, что сошьет в три раза дешевле. Известный пример: спектаклю «Три сестры» нужны военные шинели. И вдруг какая-нибудь мастерская, которая шьет для Министерства обороны, выигрывает тендер. Но мне нужно то, что придумал художник. Не точная копия шинели, а что-то другое, что бы напоминало ее, и в тоже время чуть-чуть индивидуальное, свое. Такие вещи не учитывают. А положение, при котором мы должны были тратить не больше определенной суммы? Режиссер ставит спектакль, и в процессе постановки возникает необходимость что-то еще докупить, заменить, а по смете все уже израсходовано. Опять тендер объявлять? Это месяц надо ждать. Тогда вынимаем свои деньги и тратим. Какая разница уже? Лишь бы выпустить спектакль.
С другой стороны, той идеологической цензуры, от которой мы долгие годы страдали, сейчас нет. Вы видите: ни один спектакль ни Серебренникова, ни Богомолова – кстати, есть и другие режиссеры, более «авангардные» – не был закрыт (данный разговор состоялся до возникновения ситуации вокруг премьеры балета «Нуреев» Кирилла Серебренникова в Большом театре – прим. «НГ»).
– Расскажите, что готовит СТД к Году театра?
Дмитрий Мозговой: Мы сделали запрос по всем региональным отделениям (их у нас 77), чтобы они прислали нам свои соображения по Году театра. Как только это будет актуальным – наш козырь в наших региональных представительствах.
Александр Калягин: Сначала мы думали, что 2017 будет объявлен Годом театра – я выступил с этой инициативой и меня вроде поддержали. Но не получилось, потом мы думали, – это будет 2018. Я уже сейчас не тороплюсь, пусть будет 2019 год… С другой стороны, государство не отказывает нам в помощи, а мы в свою очередь, можем помогать всем, кто нуждается. СТД РФ – социально ориентированная организация. Мы и раньше помогали, но теперь у нас появились деньги, которые выделяет государство. Наше дело распределить: помочь тяжелым онкологическим больным, тем, кому нужна реабилитация после операций, помочь детям-инвалидам, многодетным семьям, наконец, есть стихийные бедствия – у кого-то случился пожар, затопило и т.д. На это уходят колоссальные деньги. Хотя и на творческие проекты выделяются достаточные средства, чтобы работать полноценно.
– Какие успехи у «EtCetera» в этом сезоне, кроме того, что вы достраиваете здание театра, расширяетесь, и выпустили главную премьеру – «Ревизора» Роберта Стуруа?
У нас кроме «Ревизора» еще вышел спектакль, который поставлен к юбилею народной артистки Людмилы Дмитриевой. По пьесе Ярославы Пулинович «Земля Эльзы». Это простая и трогательная история. Очень хорошо в нем играет и Дмитриева, и Евгений Стеблов. Уже состоялись предпремьерные показы – зрители очень хорошо его принимают, многие плачут, он трогает своей душевностью. Хотя с моей точки зрения, можно было сделать и поглубже, поинтереснее.
– А вы не связываете эту простоту и недостаточную глубину с характером современной драматургии?
Может быть, отчасти. Приходите на спектакль – все хорошо играют, очень мощные актерские работы.
В следующем сезоне у нас будет ставить Александр Морфов – «Декамерон» Бокаччо. Должен Адольф Шапиро ставить. Уже договоренность есть, но пьесу еще не утвердили – только начинаем перекидываться идеями. Вы, наверное, знаете, что мы учредили эфросовскую стипендию, первым стипендиантом была Вика Печерникова (выпускница Мастерской Олега Кудряшова в ГИТИСе – прим. «НГ»), она два года назад получила эту стипендию, и как сама признавалась, эти деньги ее выручили. Она поставила спектакль «Все о женщинах». Со следующего сезона будет получать эфросовскую стипендию выпускник Мастерской Сергея Женовача Айдар Заббаров, который тоже получает право после завершения учебы поставить в Эфросовском зале спектакль. Раньше мы больше приглашали молодых режиссеров, но пока (это не ворчание!), несмотря на поиски, они меня мало убедили в своем профессионализме.
– Вы всегда придерживаетесь режиссеров, с которыми «EtCetera»связывает многолетняя дружба. А были ли мысли впервые позвать громкие имена, непривычную вашему театру эстетику?
Были. Говорил с Юрием Бутусовым, Григорием Козловым….
– Каким вам представилось актерское поколение прошедшей XI Летней театральной школы?
Молодое поколение – не индивидуально само по себе, молодые всегда одинаковые. Бесшабашность, поиски, наплевательство, «мы – гении». Так должно быть! Я расстраиваюсь только от того, что многие не знают великих предков – актеров, режиссеров. Я расстраиваюсь, когда мне говорят: я видел спектакль … «на Ютубе». Это убивает. Я радуюсь им, но почему они часто бывают такими безграмотными?
Я могу определить человека – любит он или не любит наше дело, насколько поглощен им – потому читает ли он с экрана или книжку держит под мышкой. Это другое дело – перелистнуть, послюнявить, понюхать. Ну что вы!